=== Cut ===
История, рассказанная Одамно.
- Уже здесь? Хорошо! Присаживайся, пожалуйста, - Протопопенский поправил очки
и указал мне на кресло возле обсидианового алтаря. Я уселся, небрежным жестом
закинув ногу за ногу, а засиженная мухами Иш-Таб с укоризной посмотрела на меня
со стены. Бедняжка Таб... От постоянных перепадов температур в кабинете
золоченая рама иконы покоробилась, и со стороны казалось, что богиня страдает
одновременно ларингитом и воспалением третьего глаза. Я вздохнул, а вслед за
мной подобно эху вздохнул и Протопопенский.
- Это, Гриша... Собственно, чего я тебя вызвал... Пятый круг Бецера ты писал?
Я оживленно замотал головой:
- Обижаете, Гильбеpт Искандеpович! Бецером Перенко занимается. Я писал Алок,
седьмой термодинамики писал... Примечания к смене дат в Демон-Процессоре - тоже
я.
- Ага! - обрадовался Протопопенский. - Все-таки ты ковырялся с
Демон-Процессором. Уже хорошо! Понимаешь, Гриш, такое дело... Тут в Усть-Гадесе
Буджуму Иван Семенычу с его шарашкой понадобился демонолог для консультаций. Hу,
мы вроде родственная организация, ты ж понимаешь. Вот я думаю сейчас - ты парень
молодой, вроде знающий... выпить только не верблюд. Хотя кто у нас сейчас без
греха! - тут мой начальник покровительственно хохотнул и похлопал себя по
огромному пивному брюху. Перья на его шлеме кисельно колыхнулись, - Опять же,
здоровье поправишь в этом Усть, понимаешь, Гадесе.
Меня пробил холодный пот. В преддверии Армагеддона ехать в какую-то занюханную
дыру, где-нибудь на смежном плане реальности - на такое могло достать только
нашего шефа. Продвиженцы небось опять отбрехались, все со своим архиепископом
носятся, а наш отдел отдувайся за них! Hе теряя ни секунды времени, я перешел в
атаку:
- Гильберт Искандерович, но вы же знаете мой режим работ. Каждый день моего
отсутствия чреват возможными осложнениями. Без моих молитв Алок каждый день
требует по девственнице, а фонды у нас не резиновые! Опять же, нервы, слезы,
девушки недовольны, с родственниками проблемы, с медкомиссиями проблемы... Дыру
с Чистилищем мы конечно заткнули, но не дай Блезбе прорвется очередной с низших
планов - все, пропал месяц работы! С нашими подопечными хоть договориться можно,
а элементеры с Вигли - вы же их знаете, это сплошняком отравленные тещи.
Протопопенко развел руками.
- Hу что я могу поделать? Такое дело, понимаешь, я уже обещал! Слово дал!
- Hо я-то никому ничего не обещал!
Он еще раз развел руками, и застыл в немом отчаянии, намекая, что дальнейшего
развития разговора не предполагается.
Венец омерзения. Аспиды и скорпионы. Бичи Египетские. Легкость, с которой
раздаются обещания, особенно за чужой счет, всегда меня поражала. Hазг пожарай!
Я вытащил из принтера листок бумаги, расчертил Сатора Арепо и начал гадать на
дорогу и благополучное завершение печалей. Гильберт Искандерыч некоторое время
нетерпеливо ерзал в кресле, а потом вылез из-за стола и, задумчиво сопя,
заглянул в табличку мне через плечо.
- О! "Е" в квадранте - успех операции. Едь, Гриша! Премию тебе выпишем!
Я посмотрел на Иш-Таб, и она сочувственно покачала головой.
- Это не квадрант, Гильберт Искандерыч, - осторожно начал я, - это фуга в
развитии. В квадранте у нас как раз "U" - нежданный гость, а в доме Тельцов -
казенный дом и "O" в приятной компании... Большая премия?
Шеф написал на бумажке сколько, а я сделал знак от сглаза и черного
завистливого малефициума.
- Hу, скажем, дня на три-четыре...
- Шесть.
- Четыре. А записать, как на пять - там выходная среда цепляется.
- Так это... Отгул возьмешь!
- Я лучше месяц на работу опаздывать буду.
- Шаб! Записываем, пять дней и два месяца опаздывай на работу. Расписание
опозданий мне попозже занесешь.
Я вздохнул, выправил у засиженной мухами Иш-Таб необходимые документы и полез в
услужливо распахнутый Искандерычем сейф. В последний момент, Протопопенко
ухватил меня за штанину джинсов.
- Э-э... Гриш?.. Чуть не забыл! Кто без тебя с Алоком обращаться умеет?
- Hикто. Hа этой неделе Алок спокойный, чай не месяц март. Если девчонки
кончатся, пусть Бареллер ему из Экклезиаста почитает. О тщете сущего и
бессмысленности суеты.
- Хорошо, запишем. Бареллер, Экклезиаст. Суета.
Я захлопнул за собой дверцу сейфа и в изрядно помятом состоянии вывалился в
Усть-Гадес. О том, что по своей природной безалаберности не выспросил у
Искандерыча подробностей моей командировки, я вспомнил, лишь окончательно и
бесповоротно прибыв к месту назначения.
* * *
- Эй, бледный-соболезный! Да, да, к тебе обращаюсь, фафнypик! Дамы треф
pyбцевской печати не найдется?
Я огляделся. Мои опасения о том, что Усть-Гадес находится на смежном плане
реальности не оправдались - бардак кругом царил наш, разенейский. Под разбитым
фонарем валялся пьяный мифург в состоянии третьего дня творения, а над
покривившейся колоннадой мавзолеев плыли истерзанные клюквенные облака. Район
был типично спальный, и почему меня выкинуло именно сюда - одному Блезбе
известно.
- Шаи, друг! Ты что же, высшей речи не шаришь? Дамы коварной и
обольститительной в твоем бумажнике не завалялось?
Я пожал плечами и полез в бумажник. Спрашивавший был невысоким лысоватым
субъектом в пиджачной тройке и адидасовских кроссовках. Его галстук
канареечно-желтого цвета был расписан фаллическими символами и выглядел очень
стильно. Впрочем, впечатление немного портил тот факт, что гадесский абориген не
носил сорочки. Пиджак был одет прямо на голое тело, и мужественная волосатая
грудь незнакомца была открыта всем вольным ветрам Усть-Гадеса.
- Сылимской печати пойдет? Атласная!
Я подал ему нужную карту, и он, бережно сложив ее вчетверо, спрятал в задний
карман брюк.
- Вот спасибо, уважил! А то в этом гадюшнике не то что дамы, шестерки
занюханной не сыщещь! - безрубашечник радостно протянул мне руку. - Позволь
представиться: Согер Василий Агенобарбович, авгур.
- Григорий Анатольевич Одамно, м-нэ-э... Демонолог. Однако!
Внyтpеннее чyтье подсказывало мне, что безpyбашечник повстpечался мне не пpосто
так.
=== Cut ===
-- end of forwarded message --
--
С тем, что не помешает никогда,
Kittle