Иногда уже ничего нельзя сделать. Когда уже ничего нельзя исправить.
Когда ты со всего размаха разбиваешь нос о "I steel young, You wrong, wrong".

	Моя ненависть умрёт вместе со мной. Моя боль уснёт вместе со мной.
Но сегодня ночь моей ненависти. Я не могу это остановить. Никак. Это так же
очевидно, как то, что вчера был такой замечательный Новый Год.

	Дорога - это бутылка мартини. Пол-бутылки до и по-бутылки после. 
Можно водку, коньяк, бехеровку, можно шмурдяковую Массандру. Но мартини лучше.
Проще. Качественнее. Когда кровь начинает густеть, когда кровь начинает чернеть.
Когда сердце уже не может в очередной раз сжаться и протолкнуть её дальше. Чтобы
жить. И задыхается в своём бессилии. Когда уже ничего невозможно остановить.

	Ещё немножко и золотые искры ненависти зажгутся в ней. Разгораясь. 
Превращая чёрную тягучую смоль в золото. В текучее пылающее золото.
Выворачивающее наизнанку. Выгибающее дугой.

	Пол-бутылки на голодный желудок до. Почему кровь становится золотой ?
Когда боль начинает пылать ? Прав Азаг-Тот, удивительный литературный персонаж,
повелитель Гипербореи, хозяин замка Кадаф, да будет с нами его проклятье и его
благословенье. Иногда ненависть - это единственное, что остаётся.
Единственное, что есть. Единственное, что будет. Ненависть, которая
обязательно возьмёт своё, оставит свой след. Которая имеет право.

	Но не будет дороги ненависти моей в этот мир. Золотой огонь моей
крови не коснётся его. Пусть моя ненависть уйдёт вместе со мной. Туда,
за призрачную грань, отделяющую этот мир от мира снов.

	Ещё пол-бутылки, оставшиеся пол-бутылки, которые я допью в кресле
после того, как наберу этот текст и исправлю в нём ошибки. Я успею до того
момента, когда всё начнётся расплываться в моих глазах, когда моя кровь начнёт
гореть, моя боль искать чужие души и сердца, а мои руки набирать чьи-то
телефоны или адреса. А губы шептать проклятья или просить прощенья. Я унесу их
далеко. В свой сон. В свой очень далёкий сон в призрачном краю далёких снов на
самом краю сонных миров. Где моя ненависть, в конце концов, сгорит сама и
сожжёт всё, сожжёт сама себя и останусь только один я и пустой мир, пылающией
золотым огнём моей ненависти.

	Завтра я проснусь. Здесь. В этой смешной постели. И пепел
будет скрипеть у меня на зубах. И до следующей ночи ненависти у меня ещё будет
время. Увидеть Запорожье. Обнять Севастополь. Потеряться во Львове. Если я
всё-таки захочу ненадолго выскочить из своего простого мира 2 на 2, котрый я
сам себе построил.

	Аминь.